|
 Слава
Богу, нынче общепризнано, что Петербург это город, выросший на
финской земле. И бледные небеса, моросящие дождями, скверный климат
и тёмные декабрьские дни — всё это унаследовано от природы.
Появились публикации о финно-язычных жителях невских берегов, хотя,
безусловно, эта тема далеко не исчерпана. А вот материалы, из
которых создавался неповторимый внешний облик города, его каменное
убранство, вспоминают мало.
Одетый камнем
«Свод небес зелёно-бледный, скука, холод и гранит», писал об
облике современного ему Петербурга А.С. Пушкин... Стремясь к величию
своей столицы, Петр I хотел видеть город каменным, с монументальными
постройками. В 1714 г. он издал указ, запрещающий каменное
строительство в других городах России. Важнейшей заслугой Петра
стало каменное обустройство мостовых на главных улицах. Один из
первых иностранных очевидцев застройки Петербурга, камер-юнкер
Берхгольц писал в 1721 г.: «Въехал в длинную и широкую замощенную
аллею, справедливо названную Невским проспектом… Она проложена за
несколько лет руками пленных шведов... и необыкновенно красива своей
длиной и чистотой….». Была введена обязанность сбора камней для
мощения улиц: каждый житель должен был доставить в город 100 камней;
на каждую подводу налог в три камня. С тех пор, поставка булыжника в
Петербург стала обычным заработком пригородного финского населения
Петербурга.
Первые каменные здания: дворец Меньшикова, Летний дворец Петра,
Петропавловский собор, здание Двенадцати коллегий, Благовещенская
церковь, Кунсткамера. Основными материалами были кирпич и известняк.
Строительство каменных зданий приняло более широкий размах в эпоху
Елизаветы и Екатерины II. И только к середине Х1Х века центр
Петербурга приобрёл завершённое каменное убранство и свой
неповторимый облик, сохранившийся по сей день.
Первым и главным строительным и облицовочным природным камнем в
Санкт-Петербурге оказался природный камень Ингерманландии, так
называемая путиловская плита — плитчатый известняк из карьеров
Путиловской горы и из каменоломен на реках Тосне, Ижоре и Волхове.
Эта плита находит применение в фундаментах, цоколе, разных
конструктивных элементах и в виде бута. «Не жалко земли, жалко
путиловской горы», — говаривал Пётр.
Затем к ней прибавились карельские мраморы, граниты из Финляндии и
Карелии, уральский малахит, карельский кварцит, мраморы из Италии и
других стран. Примерно с последнего десятилетия XIX века в
строительстве Петербурга используются граниты из Швеции и западной
Финляндии, песчаник из Польши и немецкие песчаники.
Однако, разработки карельского мрамора и финляндского гранита и
превращение этого края в основного поставщика строительного камня
для возведения новой столицы имеют свою историю.
Мрамор дворцов
Одним из первых искал и нашёл такой камень пастор
Санкт-петербургского финского прихода, Самуил Алопеус.(1720—1794).
Он был переведён в г. Сортавала, где стал пробстом. Получив высокий
уровень подготовки в Петербургской академической гимназии, Алопеус
изучал геологическое строение и каменные породы. Причём не только в
пределах своего прихода, но и в других частях Карелии и Финляндии.
С.Алопеусу принадлежит открытие в 1765 г. знаменитого месторождения
мрамора в Рускеале. Как писал сам Алопеус, он в 1757 г. «с
дозволения Выборгской консистории предпринял первую свою поездку к
Петрозаводским медным и железным рудникам... для исполнения духовных
треб, а частью для осмотра рудников». Затем он стал ездить в эти
края ежегодно и «старался распознать находящиеся в Карелии горные и
каменные породы, которые для строения и другого употребления были
годны».
В 1765-67гг из экспедиции строения Императорской академии художеств в
Выборгскую губернию посылается мастер Плючин, который пользовался
указаниями и непосредственным содействием Алопеуса. С.Алопеусу за
“понесенные при том труды” министр Бецкой приказал выдать 300
рублей. Значительную помощь оказал Алопеус въ1767 г. и капитану
Кожину, которому он сопутствовал при осмотре финляндских
местонахождений мрамора и доставил коллекцию образцов финляндского
мрамора. Кожин наладил с 1769 г. правильную и обширную добычу
мрамора в Рускеале, Йоенсу (близ Сортавала) и Тивдии (
Петрозаводский уезд).
Серый массивный и серо-белый полосчатый рускеальский мрамор
использовался в облицовке стен Мраморного дворца. Колонны и пилястры
Михайловского замка высечены из бледно-розового тивдийского мрамора.
В XIX в. из этой группы месторождений добывался камень для отделки
Исаакиевского и Казанского соборов, Мариинского дворца, колонн
Этнографического музея, а в советское время плиты для облицовки
станции «Бауманская» Московского метрополитена.
Особо мощные разработки начались при строительстве Исаакиевского
собора. Они велись до 1830 г. для получения декоративного камня, в
том числе камня на пилястры. В ту пору извлекались блоки массой до
16 тонн. Камень по системе малых озер и посуху доставлялся к
Кондопожской губе Онежского озера и затем на баржах в
Санкт-Петербург. Позднее к Кондопожской губе камень подвозился по
небольшой железной дороге.
«Санкт-Петербург – гранитный город…»
Гранит серого цвета, так называемый сердобольский, стал
завозиться в Санкт-Петербург еще в 1740-е годы, но поначалу он
использовался только для кладки фундаментов. Расцвет гранитных работ
начинается с 60-х годов XVIII в. С этого времени серый и
серовато-розовый сердобольский камень из окрестностей города
Сортавала находит широкое применение в строительстве. Он добывался в
карьерах по западному берегу Ладожского озера и отсюда легко
доставлялся по Ладоге в Санкт-Петербург. Его используют в городских
монументах, скульптуре, цоколях зданий, в колоннах портиков, в
оформлении Невских ворот Петропавловской крепости, в
декоративно-строительных элементах фонтана в садике у Зимнего
дворца.
В последние десятилетия XVIII в. пришел в строительство
Санкт-Петербурга другой — красный гранит — рапакиви. Он добывался в
южной Финляндии. Наиболее известные разработки были расположены на
берегу Финского залива у города Фридрихсгам (ныне Хамина) — это
Питерлакское месторождение. Отсюда камень доставлялся по морю.
Кроме того, финские розовые граниты Антреа и Ковансаари ввозились из
месторождений на реке Вуоксе. Из них камень переправляли по
Сайменскому каналу к Финскому заливу и затем морем в
Санкт-Петербург. Поначалу красный гранит-рапакиви мало использовался
в строительстве. Наиболее значительным изделием из рапакиви того
времени стали прекрасные колонны внутри Казанского собора. В 1809 г.
Финляндия была присоединена к России, и финские товары разрешили
ввозить в Россию беспошлинно. С этих пор гранит-рапакиви надолго
стал играть ведущую роль среди каменных материалов в строительстве
Санкт-Петербурга. Из этого нарядного камня сделаны колонны,
стилобаты, ступени Исаакиевского собора. Из него воздвигнута
Александровская колонна. Плитами гранита рапакиви покрыты тротуары,
им облицованы набережные, он использован в постаментах большинства
памятников и монументов. Только к концу века этот гранит был
заброшен.
Добыча гранитных блоков и монолитов
Наиболее знаменитые старинные разработки гранита-рапакиви —
Питерлакские каменоломни, находились в угодьях Питерлакской мызы,
принадлежавшей статской советнице У. О. фон Экеспарре. Это несколько
каменоломен на сплошь гранитных островках недалеко от финляндского
города Хамина. Здесь были вырублены колонны для Исаакиевского собора
и Александровская колонна. «Местные обыватели финны, — писал в 1834
г. Я. Зембницкий, — именуют оное место Гевониеми, т. е. мыс Гево...
По местоположению, кажется, сама природа устроила Гевониемский мыс
поприщем человеческих сил для важных предприятий: подобного,
единственного во всех отношениях места, удобного для производства
работ».
* * *
До конца XIX в. природный камень не использовался для сплошной
облицовки зданий. Исключением стали лишь шедевры зодчества:
Исаакиевский собор и Мраморный дворец, где каменными плитами
облицованы громадные по площади стены. Чтобы избежать монотонности,
эти стены украшены рельефными деталями. Рельеф создан колоннами,
пилястрами, карнизами и другими деталями. Искусно использованы
разные фактуры обработки, сочетание оттенков цвета и узоров
природного камня. Они разнообразят вид фасадов и зрительно облегчают
их, повышая художественную выразительность здания.
С бурным развитием капитализма в Петербурге стали возводиться сплошь
облицованные камнем банковские и конторские здания, особняки — своей
необычайной дороговизной символизирующие мощь их владельцев. За
короткий срок, с 1896 по 1914 г. в городе было построено более 200
многоэтажных зданий, в отделке фасадов которых, иногда на всю
высоту, были использованы граниты из западной Финляндии, Швеции,
граниты Антреа из Финляндской Карелии. Многие из этих зданий были
построены в стиле «северного модерна», связанного с финским
зодчеством. По прежнему широко применялся сердобольский гранит и
многие финские материалы, например, ништадский и гангутский граниты,
которые поставляли финские фирмы «Вайнио» и «Гранит».
Дом Фаберже на Большой Морской
Примером высокохудожественного применения одного сорта камня
является дом № 24 по Большой Морской улице — здание фирмы Фаберже (в
советское время магазин «Яхонт»). Оно построено в 1902 г.
архитектором К.К. Шмидтом, родственником К.Фаберже. Здание интересно
по своей архитектуре и выглядит изысканно нарядным. Трудно поверить,
что фасад отделан всего одной породой камня: красным гангутским
гранитом. Этот гранит добывается у мыса Ханко. Он имеет
густо-красную окраску с тонкими извилистыми черными полосками.
Камень легко обрабатывается и полируется. Из него сложены устои
Литейного моста, им украшены фасад бывшего страхового общества
«Россия» (Б.Морская, д.37), и загадочное здание Буддийского храма на
малой Невке.
Фасад Дома Фаберже за счёт искусной обработки камня демонстрирует три
разных оттенка красного цвета. Цокольный этаж с оригинальными
массивными колоннами необычной формы выполнен зеркально
отполированным материалом, играющим ярко-красным цветом. Арки над
окнами вытесаны из полосатого материала. Наличники окон исполнены в
технике «грубой скалы», и показывают естественный тёмно-розовый
цвет. А верхние этажи здания облицованы шероховатыми плитами,
которым, благодаря мелкоточечной обработке, придан светло-розовый
колорит.
Достаточно ещё раз прогуляться по гранитным набережным вдоль Невы,
вглядеться в фасады дворцов и соборов, чтобы убедиться: на
протяжении всей трёхсотлетней истории Санкт-Петербург не прерывал
связи с почвой, на которой он вырос, сохраняя специфику северного
города, выросшего на финской земле, среди финской природы.
Владимир ЛОСЕВ |