Ощущение действительности

В хельсинкском музее современного искусства «Киасма» открылась выставка ARS-06 «Ощущение действительности». На ней представлены произведения 40 авторов (или творческих групп) из 24 стран — всего свыше 100 работ. Выставка продлится 7 месяцев, за этот срок с ней успеют познакомиться многие жители столицы, а также её гости, в том числе, и российские туристы.

Искусство, в том числе и современное, является одним из способов познания и осмысления действительности, именно поэтому организаторы выставки ARS-06 дали ей название «Ощущение действительности» (Toden tuntu). Свою задачу организаторы видят в том, чтобы пробудить интерес к современному искусству у зрителей разных мировоззрений и возрастов (от школьников до пенсионеров), вызвать их к размышлению, диалогу. Не обязательно надо быть искушённым в разных мудрёных «измах», чтобы воспринимать искусство, достаточно свежего, заинтересованного, открытого взгляда; надо только помнить: рай для одного может оказаться адом для другого.

Нет абсолютных истин, а потому радость и печаль не всегда являются антитезой. Нельзя судить с первого взгляда, с наскока — первое впечатление может оказаться обманчивым; надо всматриваться глубже, и тогда безобразное может оказаться прекрасным и, наоборот, прекрасное, увы, может превратиться в наших глазах в безобразное. С таким подходом призывают нас воспринимать экспонаты выставки организаторы и участники ARS 06. Попробуем.
 


Безобразного, увы, на наш неискушённый взгляд, оказывается больше, чем прекрасного. И на первый взгляд, и на второй, и на третий.

Вот, например, видеоинсталляция японки Мотохико Одани. Перед нами очаровательная картинка: зелёная лужайка, забавные лягушки, прыгающие вокруг пруда, симпатичная девушка, сидящая на дереве, весело болтающая ногами и напевающая нежную песенку. Но, всмотревшись повнимательнее в эту идиллию, зритель замечает, что у лягушек на спине растут человеческие уши, у девушки безобразные брови-рога, уродливые пальцы, да к тому же лягушачий язык, при помощи которого она заглатывает подлетевших пчёлок. Бр-р-р-р… Вот вам и идиллия.

А вот прекрасные гобелены американца Кента Хенриксена. Пасторальная идиллия в стиле рококо. Прекрасное подражание 18 веку? Не тут-то было. Подойдя поближе, зритель замечает, что в идиллических картинках героями являются отнюдь не пастушки и их возлюбленные, а какие-то злодеи в масках-колпаках, не то садомазохисты, не то просто садисты. Опять идиллия не получилась.

В этом же направлении разрушения стереотипов работают и московские художники из группы АЕС+Ф (Арзамасова, Евзович, Святский и Фридкес) в работе «Последний мятеж». На громадном фотополотне (2 метра в высоту, 10 метров в длину) застыли в картинных позах прекрасные юноши и девушки — как на холсте художника-классициста. В руках у них мечи, занесённые над головами таких же красивых подростков. Зачем? Почему? Ответа нет, красота картины и безобразие происходящего сливаются воедино, здесь нет правых и виноватых, есть только абсурд смертоубийства, готового вот-вот произойти.
 


Аргентинец Серджо Вега тоже создаёт, на первый взгляд, идиллическую инсталляцию: среди кадок с пальмами расставлены мониторы, с которых на зрителя взирают невозмутимые попугаи и что-то там чирикают на своём непонятном нам птичьем языке. Очень симпатично. Однако снизу под видеокартинкой автор даёт «перевод» птичьей речи: оказывается, они вещают о том, как на американском континенте появились европейские «боги» и покорили местное население огнём и мечом. Уже не так привлекательно…

В скульптурах Адрианы Варехао из Бразилии под чистой стеной, выложенной аккуратной керамической плиткой, скрываются какие-то потроха, кишки, куски мяса, вызывая ассоциации со скотобойнями, моргами, больницами — и глубже, со всей нашей человеческой цивилизацией, где под тонким слоем культуры прячется что-то страшное и кровавое.

Особенно ярко эта идея двойственности человеческого существования проявляется в визуальной инсталляции финско-шотландского художника Чарльза Сандисона. В тёмном зале 8 видеопроекторов направляют на пол и стены потоки слов: любовь и ненависть, добро и зло, радость и печаль, ложь и истина, и множество других. Слова эти переплетаются, наезжают друг на друга, дрожат, толкаются, падают, то собираются в клубок, то вновь рассеиваются и начинают свой путь, то перевешивает «добро», то наступает на него «зло» — всё находится в непрекращающемся, вечном движении.

Та же двойственность ощущается и в замечательных шёлковых полотнах итальянца Анджело Филомено. На нежнейшем индийском шёлке вытканы причудливые узоры, орнаменты, райские птицы, звёзды, листья, какие-то букашки, блещут гранаты, хрусталь Сваровского и даже подлинные брильянты. Однако рассмотрим эти красивейшие тканые картины поближе: жизни сопутствует смерть, природа прекрасна, но беспощадна к своим творениям.

Что ж, продолжим наши поиски прекрасного! Но на глаза всё больше попадается безобразное, не двойственное, как выше описанное, а просто уродливое. Видимо, многих авторов неприглядная сторона бытия волнует больше, чем красивая.

 



Но нам всё же очень хочется увидеть что-то красивое, без безобразного. И вот, наконец, находка: медитативная видеоинсталляция китаянки Шу-Мин Лин «Внутренняя сила». Это интерактивное произведение — своего рода большая компьютерная игра: двое играющих садятся в кресла с двух сторон от большого видеоэкрана, распложенного на полу, и надевают на голову шлемы, стараясь привести себя как можно в более спокойное и уравновешенное состояние. В шлемах расположены приборы, измеряющие альфа-волны, посылаемые головным мозгом игрока. Чем безмятежнее мысли играющего, тем больше лотосов распускается в видеопруду, тем веселее плещутся рыбы в интерактивном озере.

Такую видеоигру в каждый бы дом: смотришь, все бы стали спокойными и уравновешенными, и работы других авторов выставки ARS 06 потеряли бы свою актуальность! А сейчас «Внутренняя сила» оказывается ложкой мёда в огромной бочке дёгтя современного искусства. Но так ли это плохо? Пока в мире, помимо прекрасного, есть и ужасное, страшное, безобразное, о нём надо говорить, что и делает многогранная выставка современного искусства в «Киасме».

А. Тухканен